«Литература трудных времён»: советские книги, которые рекомендует Борис Акунин
ЦИТИРУЮ:
Мои любимые десять литературных произведений из «трудных времен». Я имею в виду книги, написанные в советский период, когда цензурные ограничения или просто инстинкт самосохранения вынуждали авторов осторожничать, эзопничать, бунтовать на коленях, прятать в кармане фиги и т.п.
Русским писателям советского периода было очень трудно работать. Поэтому те из них, кто все же сумел создать выдающиеся произведения, вызывают у меня уважение и восхищение.
Хотя тут вот еще что.
С одной стороны, для свободы творчества состояние подцензурности ненормально. С другой стороны, внешнее давление сжимает в талантливом писателе некую пружину, которая не может полностью распрямиться, что придает тексту особенную внутреннюю силу.
Чего греха таить, наша нынешняя художественная проза заметно уступает по качеству лучшим образцам советской литературы. (Правда, имеет значение и то, что в посткоммунистические времена роль литературы и вообще писателей сильно скукожилась. Мы перестали быть властителями дум и остались только инженерами человеческих душ. Или массовиками-затейниками).
Затем Акунин приводит свой, как он подчёркивает, субъективный список любимых книг авторов того времени. По алфавиту:
Василий АКСЕНОВ. Жаль, что вас не было с нами
Михаил БУЛГАКОВ. Белая гвардия
Сергей ДОВЛАТОВ. Заповедник
Василий ГРОССМАН. Жизнь и судьба
Булат ОКУДЖАВА. Путешествие дилетантов
Владимир ОРЛОВ. Альтист Данилов
Юрий ТРИФОНОВ. Старик
Юрий ТРИФОНОВ. Дом на набережной
Юрий ТРИФОНОВ. Время и место
Евгений ШВАРЦ. Дракон
Теперь я назову свои любимые книги из тех же времён, тоже по алфавиту.
Михаил БУЛГАКОВ. Мастер и Маргарита. Театральный роман. Бег.
Василий ГРОССМАН. Жизнь и судьба.
Сергей ДОВЛАТОВ. Соло на ундервуде.
Михаил ЗОЩЕНКО. Рассказы.
ИЛЬФ и ПЕТРОВ. Двенадцать стульев.
Андрей ПЛАТОНОВ. Котлован.
Александр СОЛЖЕНИЦЫН. Один день Ивана Денисовича. Матрёнин двор.
СТРУГАЦКИЕ. Трудно быть богом. Понедельник начинается в субботу.
Евгений ШВАРЦ. Дракон
Илья ЭРЕНБУРГ. "Люди, годы, жизнь..."
Я не удержалась и книг назвала больше десяти, но авторов десять.
А что с любимыми советскими книгами у вас?
Но продолжим традицию — называем 10 авторов, не больше.
Journal information